Песня огня

Оренбург летом утопает в зелени. Словно толпа девчат в изумрудных сарафанах, окружает его березовый лесной массив. И еще одно: где бы мы ни услышали название этого города, обязательно вспомним песню: «Оренбургский пуховый платок».
Шораан там провел два года своей юности, и это время не прошло для него даром. Он получил образование, участвуя в великой жизни славного Урала, где ковалось могущество родины. Где бы он ни был: в толпе народа, на улице, на рынке — везде ощущалось дыхание больших перемен.
Он достиг очень больших успехов в изучении русского языка: освоил не только разговорный, но и специальные стили. Потом у него обнаружился еще один дар: умение очень рационально организовывать досуг. Среди слепых кого только нет — умельцы на все руки, певцы, шахматисты, мастера! Шораан быстро освоил шахматы, и скоро в школе про него стали говорить как про очень сильного игрока.
После отъезда Назии он невыносимо страдал. Порой, читая книгу, ловил себя на том, что не может вникнуть в ее содержание — голова была занята другим. Не давали ему покоя мысли о любимой! То и дело вспоминались частушки, которые распевали парни и девушки по время сенокоса на Чаа-Хольских полях:
Нигде, нигде, нигде-то…
Что со мной случилось?
Чьи это чары опутали
Верное сердце мое?
Состояние Шораана заметил учитель, часто игравший с ним в шахматы.
— Толя, учеба требует от человека внимания. Это самое главное. Что с тобой происходит?
— Домой хочу, учитель.
— Полгода осталось, возьми себя в руки, нельзя так поддаваться эмоциям. Они тебя живьем сожрут. Лучше отвлекись и займись учебой. Спортом занимайся! Скоро начнется конкурс спецшкол в Казани, готовься к нему! В конкурсе баянистов ты обязательно должен участвовать. Обязательно!
— Правда, что ли? Павел Степанович!
— Конечно, правда. Двадцать дней осталось, давно пора готовиться.
— Я буду, буду готовиться, учитель. Вот увидите, я покажу, на что способен!
— Собери всю волю в кулак, Шораан. Я верю, ты победишь.
— Я буду очень стараться, Павел Степанович!
— Вот теперь молодцом!
Шораан сразу воспарял духом. Казань! Впереди — новые высоты. Казань — Назия! Назия — Казань! Кто знает, может, вновь встречусь с чистой мелодией своей?
Он взял в библиотеке книгу Азария Иванова «Охудожествление мелодии и композиция», стал читать. А потом его пальцы, словно белки по кедрам тувинской тайги, забегали по клавишам баяна. Он начал создавать композицию «Фантазии на темы тувинских песен». Концерт — серьезное испытание, да еще перед такой музыкальной аудиторией. Казанская консерватория!
Только когда пальцы совершено онемели, а в ушах зазвенело от звуков баяна, Шораан пошел в клуб шахматистов. Надежда на скорую встречу с любимой девушкой окрылила его. Он думать ни о чем не мог, кроме конкурса в Казани…
Казань. Колокола Казанского Кремля, пагоды на берегах чистых рек, поднявшись ввысь, к облакам, благословляют мир и вечную благодать. Назия обещала попросить у великих святых божьего благословения и мелодий для меня. Конечно, если мелодии, словно пение этих колоколов, будут так же прекрасны, просты и понятны людям, моя музыка может стать народной! Баян мой, будь таким же звонким и мудрым, как эта чудесная музыка! Я вспомнил Эдер-Куй! Хочу сыграть свою мечту — «Песню костра». Получится — можно считать, не подвел ни деда Сандака, ни Павла Константиновича. С богом! Не дрожите, мои молодые руки! И, успокаивая себя так, Шораан открыл дверь Казанской консерватории.
Средняя Азия, Украина, Сибирь, Дальний Восток — вот неполный перечень участников конкурса. Выступали баянисты среднего класса.
Удивил слушателей мастерством паренек из Одессы: исполнил композицию «Эхо возмущения», составленную из фрагментов Баха и Шопена, перемежающихся отрывками из песен военной поры. Композитор Вано Мурадели рекомендовал его в Киевскую консерваторию.
Игра харьковского баяниста тоже не оставила слушателей равнодушными.
И наконец…
— Представитель Оренбургской спецшколы, житель далекой Тувы Шораан Кыргыс. Авторская композиция
«Песня костра», – объявил голос ведущего. Шораану помогли выйти на сцену и усадили его.
Председатель жюри, известный композитор Назит Жиганов явно заинтересовался жизнью и бытом скотоводов, о которых была написана фантазия Шораана.
Костер. Вокруг него — танцующие дети. Парень, посадив на круп своего коня ослепительную красавицу, скачет по скалам. За ним в погоню пустились дужуметы. Слышен перехлест их плеток…
«Вдоль по улице», «Сулико», «Хандагайты» — костер все разгорался, окруженный людьми разных народов и наций, олицетворяя их крепкую дружбу.
Удачный сюжет и богатая музыкальная палитра полностью захватили внимание слушателей. Когда музыка закончилась, зал взорвался аплодисментами, словно тайга зашумела от ураганного ветра.
—Бис! Мо-ло-дец! Шоран!
Ему показалось, что среди сотен голосов послышался серебристый голосок Назии:
—Толя! Молодец!
После концерта он долго ждал ее. Ждал и не дождался. Девушка не пришла.
Шораан завоевал первую премию конкурса, серебряную флейту «Соловей» и право без экзаменов поступить в Курское музыкальное училище.
— Раздели победу своего ученика! — сказал один из музыкантов Павлу Степановичу. — Приветствую тебя и радуюсь! А за Шораана — вдвойне!
Дугарин обнял юношу и ликующе воскликнул:
– К новым высотам, Шораан!
Перевод Галины Принцевой.
Художник Начын Шалык
Библиотека журнала «Улуг-Хем»,
Кызыл — 2004