Перевал

От всего остального мира мой дом отделен перевалом. Куда бы я ни отправился, в каждом путешествии первым шагом становится преодоление перевала. И последним тоже. После долгих скитаний это как перешагнуть порог родного дома. Очень высокий порог. Это не полет на самолете, они все похожи один на другой. Это не путешествие поездом, который едет по проложенным заранее рельсам. Свою первую поездку через перевал я запомнил как фантастическое путешествие в другой мир. И не так уж сильно ошибся.
Перевал всегда разный, будто меняется его настроение. И по настроению эта извилистая дорога умеет менять свою длину. По ней можно непринужденно прокатиться летом или ползти полсуток зимней ночью.
Я стал задумываться о том, что перевал – совсем не простая дорога. Для меня поездка через него стала магическим действом, ритуалом. В эти часы очень многое меняет свое значение.
Прошлое отдаляется и кажется незначительным. Никто из прошлого не может мне позвонить, потому что мобильник по волшебству перевала превращается в экранчик с часами.
Будущее становится туманным и зыбким. Можно строить великие планы, но любой скользкий поворот, лавина, встречная машина могут смять их с небрежностью.
Так перевал отсекает от времени и пространства. Есть только здесь и сейчас. В машине, на дороге, на скорости.
В последний раз перевал был в дурном настроении. Он обсыпал себя крупными хлопьями снега и разбитыми машинами. На лобовом стекле, куда не доставали дворники, выросла мокрая снежная корка. А если дворники выключить, то потом, включаясь, они выстреливали во все стороны осколками успевшего покрыть их льда.
Мы ехали под белым небом среди белой снежной бури по белой дороге на краю белой пропасти. И в этой бесконечной белизне невозможно было одно отличить от другого. Мириады снежинок летели навстречу с дикой скоростью и походили больше всего на пущенные из пустоты белооперенные стрелы.
Нигде и никогда больше я так ясно не чувствовал себя целиком во власти судьбы. Мы проехали, и через несколько минут на перевале сошла лавина. А потом еще три.
Вниз с перевала и дальше – чужая обыденность, в которой я лишь мельком. Дорожный знак, не видно какой, засыпанный до самой макушки снегом. Стадо заснеженных коров. Наст, разорванный в клочья грузовиками, что едут на цепях. Машина, осторожный водитель которой пережидает непогоду на обочине. Тоже заваленная снегом. Когда мы приблизились, где-то в глубине этого сугроба заработали дворники. Будто пушистый белый зверь проснулся от моторьего рыка и пытался проморгаться со сна.
Все как обычно. Снова все как обычно.
Однажды перевал накрыло туманом. Холодным, густым, непроглядным. Мы ехали и будто не двигались с места. Время остановилось, и цель не приближалась ни на километр. А пространство начало шутить и кривляться. Перевал то был уже позади, то мы снова лишь подъезжали к нему. Из тумана выплывали незнакомые деревни, одинокие домики, которых там быть не должно, которые в моей памяти расположены совсем в других местах. В тот день я пытался объяснить себе происходящее, потягивая растворимый, но горячий кофе в придорожном кафе, которого никогда не видел на той трассе ни до, ни после.