Первые воспоминания

Я родилась в 1930 году. Мама говорила, что я выжила на соевом молоке и селедке, других продуктов питания не было, это были голодные годы. Возможно, что это так, но когда я осознала своё бытие, в ленинградских магазинах было всё, что душе угодно, но цены были недоступны нашей семье. Мой отец был простым рабочим — слесарем на кожевенном заводе им. Коминтерна. Его заработная плата, как и у других рабочих в то время, была очень низкой. Денег не хватало даже на самое необходимое.

Единственная роскошь моего детства – это конфета «батончик», которую мне покупал отец в день зарплаты. Она стоила две копейки и была из той же сои.

Я была в семье единственным ребенком, часто болела воспалением легких — пневмонией, поэтому мать вынуждена была не работать. Это обстоятельство также вносило денежную брешь в семейный бюджет. Но по сравнению с другими обитателями нашего дома 68 на 13 линии Малого проспекта мы питались неплохо.

Я росла в коммунальной квартире на первом этаже, в бывшей дворницкой кладовой, где раньше хранился весь дворницкий инвентарь для очистки лестниц и двора. В нашей маленькой каморке не было даже печки, и мама грела кирпичи на примусе, обкладывая меня ими, если была занята домашними делами. В остальное время она привязывала меня простыней к себе, и я обогревалась теплом ее тела.

Мир расширился передо мной, когда я подросла и стала ходить.

Длинный темный коридор, изъеденные крысами полы, а из дыр тянет подвальной сыростью и кошками. В конце коридора — туалет, двери его висят на одной петле и не закрываются. Поэтому для «удобства» повешена рогожка в проеме, и, если там кто-то находился, то кричал идущему «занято», и в доказательство шевелил завесом. Была и кухонька в нашей, так называемой, коммунальной квартире, она находилась рядом с туалетом, но ею никто не пользовался. Она служила запасным выходом через окно, для разных, как говорила мама, «темных» личностей.