Борьба и победа

Вновь в Туву я вернулся в апреле 1921 года. Здесь я узнал, что отряд Ян Ши-чао уничтожен восставшими аратами. Тувинский народ вздохнул свободнее, но ненадолго. Усиливалась угроза вторжения в Туву банды Казанцева.
Захребтинские тувинцы-революционеры, в частности, товарищ Оюн Самбу, подробно информировали нас о движении белых банд. От него мы узнали о появлении в устье реки Тарлакшын отряда Поползухина и о движении отряда Казанцева на Хемчик.
Ночью в Бай-Хааке был созван военный совет. Через два дня конный партизанский отряд под командой С.К. Кочетова спешно выступил из Бай-Хаака с заданием разбить банду Поползухина, лишив тем самым Казанцева инициативы наступательных действий. В помощь отряду партизан должна была выступить красноармейская часть под командованием командира подхребтинского боевого участка Лезенкова.
Проводником у партизан был товарищ Самбу, которому С. К. Кочетов выдал винтовку и шашку. Отряд Поползухина был разбит в скоротечном, кровавом бою. Партизаны дрались геройски. Красноармейцы также рвались в бой, но из-за нерешительности Лезенкова не успели принять в нем участия. В бою под Самагалтай хурэ с отрядом унтер-офицера Чукреева были убиты два и ранены четыре красноармейца. Среди убитых был молодой коммунист товарищ Кузьмин.
Из захваченных у Поползухина документов выяснилось, что в отряд Казанцева влились матерые контрреволюционеры. Характерен также приказ Казанцева о расстреле всех захваченных в плен большевиков. Это не случайно и говорит о том, что враги хорошо знали, каким большим авторитетом пользуются у трудового населения коммунисты.
Из воззвания барона Унгерна и из других документов со всей очевидностью вытекало, что за его спиной стоят такие империалистические державы, как Япония, США и другие. Поэтому мы не особенно удивились, когда из документов узнали, что бандиты имели в достатке иностранную валюту, в частности доллары.
Революционное движение тувинских трудящихся масс крепло и развивалось. Этому способствовали успехи Советов в Сибири и революционные события в Монголии. Приглашенный феодалами на Хемчик генерал Казанцев был с позором изгнан оттуда тувинскими аратами.
Группа тувинских революционеров из Оюннарского сумона обратилась к нам с просьбой включить их в наш партизанский отряд. Им было выдано боевое оружие. Таким образом, все революционные силы аратов и русской трудовой колонии в Туве стали тесно сплачиваться для решительного боя за свободу народа.
Для помощи хемчикским аратам в борьбе с белыми бандами было решено образовать сводный отряд в 450 человек. В состав отряда входили партизаны со своими командирами Квитным, Пупышевым, Козулиным и Филипповым, красноармейская пулеметная команда во главе с Лидиным и Давыдовым, а также военизированный обоз в пятьдесят пароконных подвод с вооруженной охраной под командой Дмитриева и Иванова.
Руководство этими силами принял на себя избранный общим собранием военный совет. Председателем Совета был избран я, заместителем — тов. Филиппов и секретарем — тов. Нелидов.
Наш отряд шел форсированным маршем, а впереди его летела многоголосая молва, и многочисленные группы тувинских аратов выезжали навстречу, чтобы выразить нам свою солидарность.
В Чадане мы присутствовали на съезде двух хемчикских хошунов, который прошел в дружественной обстановке. Нашему отряду араты передали все оружие, захваченное у Ян Ши-чао.
Вскоре после окончания съезда из Монголии прискакал гонец с грозным посланием от монгольского Цурухту-хана. Он требовал от нойонов, срочно привезти ему все оружие, отобранное аратами у белокитайцев, и собрать с аратов большой штраф за «варварское обращение» с отрядом атамана Казанцева. В случае невыполнения этих требований хан грозил послать свои войска и разгромить весь Хемчик.
Мы отправили достойный ответ и решили дать бой зарвавшемуся хану и спрятавшемуся под его крылышком авантюристу Казанцеву.
Араты собрали для нашего отряда триста лошадей, снабдили продовольствием. Пятьдесят вооруженных тувинских всадников вступило в ряды партизан.
Через три дня наш отряд в количестве пятисот бойцов двинулся в Северо-Западную Монголию. Мы благополучно перевалили через вершины хребта Танну-Ола и глухими ущельями южного склона спустились в монгольские степи.
От монгольского караула мы узнали, что, получив наш ответ, Цурухту-хан и Казанцев быстро снялись со своего места и отошли в неизвестном направлении. Отряд Кайгородова, занимавший Уланком, отступил в сторону Горного Алтая.
Бегство врагов изменило наши планы. Мы решили в полном боевом порядке пройти вдоль границы около трехсот километров на восток, потом повернуть на север и, перевалив Танну-Ола, вернуться в Бай-Хаак.
И вот пятьсот революционных бойцов прошли вдоль границы под знаменами. В отряде все время поддерживались образцовый порядок и строжайшая дисциплина.
Наша демонстрация силы и стойкости возымела свое действие. Когда мы благополучно вернулись в Бай-Хаак, в Советское представительство прибыла мирная делегация от Цурухту-хана. Временный правитель Северо-Западной Монголии прислал нам подарки и письма, в которых он заверял нас в своей дружбе и восхищался нашей силой и организованностью.
От подарков мы, конечно, отказались и сообщили хану, что русские и тувинцы питают братские чувства к монгольскому и китайскому трудовым народам.
Успешная и самоотверженная борьба Красной Армии с интервентами в Сибири, а также разгром в Туве белокитайских банд и оккупационных отрядов, позволили в 1921 году приступить к мирному строительству. В крае велась усиленная подготовка к съезду девяти хошунов Тувы.
13—16 августа 1921 года в местности Суг-Бажи (поселок Атамановка) состоялся исторический съезд тувинского народа (Великий Хурал), положивший начало Тувинской Народной Республике. В составе делегации Советской России на съезде присутствовали Сафьянов, Кочетов, Терентьев, Гурков, Завьялов, Макаров, Кирьянов, Власов и другие. На съезде была принята Конституция Танну-Тувинской республики.