Кто виновнее?

В начале ранних времен, когда только возникли леса и травы, жил старик Ак-Кандызы, хан зверей.
Однажды утром пошел он к реке — попить воды, поесть травы. Деревья и травы, увидев его, зашумели и заговорили:
– Среди твоих слуг, хан зверей, появился такой зверь, который приносит нам, лесам, большой вред. Если ты, хан зверей, не отыщешь его, мы не будем держать тебя в лесу и кормить вкусными сочными травами. Ты не увидишь ничего, кроме серого песка.
Сказали они так и запели песню ветра. И увидел старик, как начали вдруг исчезать травы и на их месте открывался серый унылый песок. Хан зверей, никогда не печалившийся, опечалился. И кликнул летучую мышь.
— Ты — ночной зверь, — сказал он. — Ночью все звери будут в своих логовах, ты их легко разыщешь. Скажи им всем: завтра, как только займется заря, как только заблестят спины голых камней, пусть все прибегут ко мне.
Летучая мышь летала весь день и всю ночь и оповестила всех-всех зверей. Наутро к хану пришли все его подданные, от белоголовой медведицы до белоголовой мыши. Хан сказал:
— Все звери, которые умеют рыть землю, должны к полудню выкопать яму-пропасть, которая едва не достигнет нижнего мира.
К полудню звери выкопали яму-пропасть, и все собрались вокруг отца-хана. Они бушевали, как море. И хан сказал им свое слово:
— Среди вас, зверей, я должен найти того, кто провинился в ханстве лесов. Если мы не найдем виновного, нам грозит беда. Исчезнут деревья и травы. Не будет здесь леса, который стал нашей матерью. Кругом будет только голая пустыня. В наше ханство придут голод и смерть. Не будет ни предков, ни потомков. Не будет даже вороны, чтобы каркнуть, даже сороки, чтобы вскрикнуть. Завтра утром, когда чуть заблестят спины голых камней, начнем прыгать через яму-пропасть. Кто прав, тот перепрыгнет, а кто виноват, тот упадет вниз.
Звери стали расходиться. Каждый шел и думал: «Кто же виновен? Кто упадет? Неужели я?»
Больше всех опечалился волк. Он шел и говорил:
— Наконец, неумиравший, я умру, негаснувший мой огонь погаснет. Кто виновен больше, чем я? Всех зверей я пожирал. Мне не миновать пропасти. Тот, кто хотел мне отомстить, — вот обрадуется! Когда я в бездну упаду — вот посмеется!
Всю ночь волк не спал — плакал, выл, ждал смерти.
С тех пор волки стали выть по ночам.
А серый заяц, который сидел в кустах и слышал, что говорил волк, отбежал подальше и давай хохотать. Он прямо покатывался со смеху.
— Конечно,— кричал он волку, — ты упадешь в яму-пропасть! Кому и падать, как не тебе! Вот был бы ты, кулугур, честным н безвинным, как я, тогда другое дело!
Заяц хохотал до самого утра, хохотал, пока верхняя губа у него не лопнула.
А утром собрались все звери перед пропастью. Хан-отец говорит:
— Нас много, времени мало. Начнем с волка. Прыгай!
Волк отошел для разбега далеко-далеко. Так побежал, что язык высунул. И перемахнул пропасть.
— Теперь очередь зайца! — сказал хан.
Заяц для разбега ускакал еще дальше. Разбежался и… прыгнул прямо в пропасть. Увидев это, все звери начали признаваться, в чем они виновны. И все перепрыгнули яму-пропасть.
Молодая лиственница, слуга лесного хана, сказала:
— Волк, хоть и виновен был, но признал свою вину. Поэтому он и перепрыгнул яму. А заяц, который ободрал в лесу все молодые деревья, так что они высохли, не признался. Поэтому он и упал.
А заяц смотрел вверх и кричал:
— Умираю! Спасите! Вину свою признаю!
Хан зверей сжалился и вытащил его из ямы за уши.
— Пусть заяц остается жить, — добавила молодая лиственница, — но пусть он будет самым трусливым среди зверей.
И заяц побежал в тайгу. Бежит и косит глаза: не гонится ли кто за ним.
С тех пор стал заяц длинноухим, косоглазым и верхняя губа у него осталась раздвоенной.
Записал Монгуш Дамбанович Серен. Перевод Марка Ватагина. На русском опубликовано в сборнике «Тувинские народные сказки». Издательство «Наука», главная редакция восточной литературы. Москва – 1971