Песня десятая. Как Тана-Херел отказался от дочери Солнца

Шыяан ам!
Долго ль ехал Тана-Херел,
Сколько мест в пути повидал,
Сколько тайн в пути подсмотрел —
Не считал никто, не гадал.
И достиг он заветных стран,
Где живет Царь-Солнце — Хун-Хан.
Вдруг почудилось: ясным днем
Гром раздался над головой —
То залаял, дыша огнем,
Пес огромный сторожевой.
«Отчего так лает мой пес?» —
Сидя в юрте, царь произнес.
И проворная шивишкин,
Приживалка и тайный глаз,
«Выйду, гляну, мой господин!» —
Отвечала ему тотчас.
И вернулась, так говоря:
«Пес встревожен, видать, не зря!
Хвост приподнят, уши торчком —
Кто-то прибыл из дальних стран!»
Над таинственным сундучком
Тут склонился старик Хун-Хан,
Стал по-старому колдовать,
Имя гостя распознавать:
«Это едет Тана-Херел!
Парень молод, могуч и смел,
Вижу я, что он пожелал
Пригласить в свой родной аал,
Где горит огонь в очаге,
Дочку хана — Балчын-Эге.
Пусть же едет своим путем,
Не встречая помехи в том!»
 
Но когда и впрямь увидал:
Статен юноша и удал —
В юрту путника пригласил,
И приветил, и угостил.
Благодарен Тана-Херел,
Рад с дороги попить-поесть.
Вот уже он попил-поел,
На коня торопится сесть,
Но ему говорит Хун-Хан:
«Не спеши за порог уйти!
Знай, что много опасных стран
Ждут тебя на твоем пути.
Без воды земля, без травы —
Ни попить тебе, ни поесть,
Есть ужасные ямы, рвы,
Ядовитое море есть.
Кто придет к нему — пропадет,
И родных не увидит лиц.
Там копыта теряет скот,
Осыпаются перья с птиц.
Вот какие там есть места,
Есть, наверно, еще страшней.
А царевны — что та, что эта…
Так женись на дочке моей!»
 
Но с почтеньем Тана-Херел
Отвечал опять и опять:
«Так-то так, но жребий велел
Мне Балчын-Эге отыскать!»
«Что ж, — Царь-Солнце вздохнул, – ступай
И добром мой дом вспоминай!»
А царевна, лицом светла,
В завершенье беседы той
Гостю в дар платок принесла,
Ниткой вышитый золотой:
«Мой подарок возьмите в путь!
Он спасет от многих невзгод.
Стоит им вверх и вниз махнуть –
Даже мертвое оживет!»
 
И опять горизонт далек,
Снова едет Тана-Херел,
А царевнин чудо-платок
Он за пазухою пригрел.