Рыбак

Издавна люди считали самым рыбным местом на озере устье реки Азас. Петляя, стремительно примчался сюда Азас с высоких горных вершин, принес к озеру их свежую прохладу. А рыба в наших местах любит прохладу. Жил неподалеку от тех мест старый рыбак Кара-оол. Он настолько прочно сжился с озером, что не представлял себе жизни в других местах, тоджинцы звали его не иначе, как Рыбак, и всем сразу становилось ясно, о ком речь.
Было начало осени. Трава стояла выгоревшая, бурая, но деревья еще не расстались со своими яркими нарядами. Ветерок срывал с березок трепещущий лист и бросал его в воду, покрывая озерную гладь золотым ковром. По утрам и вечерам озеро окутывал туман.
В одно такое утро Рыбак вышел на лодке проверить с вечера по­ставленные сети. Медленно пробирался он сквозь серую кисею. До слуха доносились приглушенные туманом крики уток, гусей. А вот и сети. Сразу попалась щука… Еще одна… Потом большой сиг! Рыбины лениво бились о дно лодки. «Знатный будет улов!» — радовался старик.
Недалеко от второй сети навстречу стала попадаться разорванная рыба, крупная чешуя блестела на воде. Несколько опешив от такой картины, Рыбак стал потихоньку подгребать к поплавкам. Что это?! Сеть в клочья изодрана, в разных местах ее болтается одна мелочь, и ни одной приличной рыбины…
Вернувшись к стоянке, старик принялся ремонтировать сеть. Весь день думал, кто же это мог сделать. Может, таймень. А может, кто Другой…
На следующий день история повторилась. Улов был совсем никудышный. «Откуда же взялся этот разбойник? В наших местах, вроде бы, воров нет. Все-таки, наверное, это большая рыбина балует, вот только какая?». С такими думами старик занялся очередным ремонтом. Все еще под впечатлением случившегося, Рыбак залатал дыры в сети, привел в порядок поплавки, подвязал покрепче грузила и развел костерок. Поставил печься на прутьях рыбу и, в ожидании когда закипит вода в большом медном чайнике, закурил трубку. Покурив, старый рыбак прилег у костра и задремал. Неясный шорох заставил его вздрогнуть. Это был его четвероногий друг.
— А-а, это ты, Эзирек! Что же ты пугаешь людей? Ну, молодец, молодец! — старик ласково потрепал собаку по голове.
Эзир лег рядом с хозяином.
— Что это ты, друг, вчера поскуливал да жался ко мне? Учуял кого, а?
Эзирек виновато вильнул хвостом, широко зевнул, облизнулся.
— Эх, дружок, дружок! Когда же ты станешь настоящим товарищем? Но ничего, вот завтра утром пойдем и посмотрим, кто там безобразничает. Договорились?
Эзир, соглашаясь, положил лапу на колени хозяину, лизнул раз-другой его руку.
— Нет, ты будешь стеречь стоянку, дружок. Я один гляну.
Выложив печеную рыбу на кусок бересты, старик вытер прутья-шампуры травой и разложил их на шалаше просушиться. Что может быть вкуснее запеченной на костре рыбы! Эзирек мигом расправился со своей долей. Тут и чай подоспел. Напившись, Рыбак принялся за обработку утреннего улова. Рыбины нужно вспороть, промыть, уложить в бочку, пересыпав крупной солью. К великому огорчению старика, в бочке почти не прибавилось. И он справедливо винил в этом ночного разбойника.
На третье утро Рыбак вновь отправился смотреть сети. Над озером все так же стелился туман. Так же перекликались утки, гуси… Кругом было тихо и спокойно. Даже не взглянув на первые сети, старик тихонько плыл дальше. Он уже прилично удалился от своей стоянки, когда вдруг резко остановил лодку. В том месте, где стояла средняя сеть, что-то темнело, но в тумане невозможно было разобрать, что это. Вроде бы шевелится. Старик протер глаза: шевелится! «Мать честная, кто же это может быть? Если человек, то где его лодка?» — недоумевал старик. Пелену тумана разорвало, и он ясно увидел, что это никакой не человек: медведь!
Рыбак тут же повернул назад, к стоянке. Стараясь не шуметь, греб быстро, лодка податливо скользила по воде. Запыхавшийся, вбежал в шалаш, схватил ружье и бросился к лодке. «Только бы не учуял запах! Не сбежал! Никогда в жизни не думал, что ты такой воришка… Жалко не рыбы — сети жалко. Ты ведь не будешь их чинить, платить за них. Ладно, грабитель, давай сразимся, кто кого…» — ворчал старик, поспешая к сетям. Вот и то место, но кругом ни души. И тут взгляд Рыбака поймал подплывающего к берегу косолапого. «Эх, учуял-таки зверь!» — мелькнула мысль. Быстро плывет, не догнать, да и туман мешает. Рыбак печально посмотрел вслед обидчику и поплыл к сетям. Они были снова изодраны в клочья.
Обиженный, рассерженный, старик тронулся в обратный путь. Эзи- рек встречал хозяина у самой воды.
— Эх! Что же ты не учуял… Такое сало упустили… Сети порвал, рыбу съел, разбойник! — изливал обиду старик. Эзирек, не выдержав попреков хозяина, начал бегать вдоль берега и лаять.
Старик, развесив сети, начал разбирать улов. Разделал тайменя, хорошо промыл внутренности, сложил печень и сало в большой желудок и бросил в котел вариться.
Старик уже закончил засолку рыбы, когда приплыл на лодке Иван Хуртен, тоже старый рыбак, закадычный друг. Хозяин угостил гостя наваристой ухой, напоил душистым чаем, и друзья, закурив трубки, принялись за неторопливую беседу. Люди между собой прозвали их «хозяевами озера Азас» за любовь к природе и трудолюбие. Улучив момент, старик Кара-оол выдал под видом очередной байки свою историю с «вором».
— Боюсь, понравится косолапому дармовое лакомство. Беда! Нужно сообщить охотникам Дагбажику, Серенчику, Дажыргану, Нагазе, — посоветовал Иван.
Так и сделали. Вскоре охотники устроили засаду и убили медведя – огромного самца.
Наступило «бабье лето». Друзья-рыбаки, собрав бочки с готовой продукцией, сидели у костра. За чаем, за трубкой вели неспешный разговор.
— Сколько рыбы засолил?
— Да не очень, — слукавил Иван Хуртен, — только три…
— Почти как у меня. Правда, мишка-медведь еще «помог». Четыре бочки с трудом наберется. И чего только не видел на этом озере, но чтобы сети рвал косолапый — такое впервые, — признался другу хозяин стоянки.
— О-о! В наших местах ведь воры не водятся. А этот… Думается, он за твой счет хотел план выполнить, — громко рассмеялся гость.
— Да уж с этим «парнем» вряд ли план вытянешь, — буркнул хозяин и побрел к лодке, осуждающе качая головой.