Глава одиннадцатая

С тех пор, как Буяна избрали секретарем партийной ячейки сумона Буянды Бай-Даг, он проводил бесчисленные хуралы[1]. Он совсем забросил семью. Как день – так собрание, да и не одно. И араты становились все активнее. Только объявят хурал, сходится весь народ.
   Поначалу Буян часто ссорился с председателем сумона Чудурукпаем, потом они притерлись и примирились. Посоветуются насчет очередного собрания, затем вместе проведут его.
   Буян работал не только в родном Барыке, он появлялся и в Сенеке, и в Оттук-Даше, и вновь возвращался в Барык, будто беспокойная утка.
   Секретарь ячейки и управитель сумона без устали создавали разные комиссии. Что это за слово, а главное – что оно означает, никто толком объяснить не мог. А привезли его агитаторы  из  хошуна.
   Например, в Барыке учредили комиссию по джуту – это понятно, учитывая погодные условия; земельную комиссию – поля распределять для сева; комиссию по каналам – весной  народ  собирать  для  очистки  каналов (а поскольку в Усть-Барыке каналов много, то  создали еще и несколько подкомиссий); комиссию по воде – распределять поливные работы;; комиссию по заготовке сена; комиссию по караганнику – очищать поля от караганника и камней; комиссию бомбууш[2], чтобы собирать народ для сбора урожая; и еще много комиссий – по перекочевке, по белкам, по волкам, даже по сусликам.
   Комиссии  создавались  по  велению  обстоятельств,   видоизменялись,  распадались… Тем не менее, из-за их количества в Барыке практически каждый стал начальником с множеством заместителей и писарей. Их называли просто: например, начальник  по  джуту  Калын-оол,  начальник  по каналам Доспан, начальник по земле Будуп, начальник по воде Кенден, начальник по сену Хевек-Чиир, начальник по караганнику Дакпа, начальник по перекочевке Калбак-Хаай, начальник по навозу Мартыылай,  начальник  по  волкам  Кудажи… и   Саванды  при  деле:  он  стал  начальником  по  сусликам.
   Если бы старые времена – сколько развелось бы чиновничьих знаков!
   Некоторые араты были настолько активны, что избирались начальниками или членами двух или даже трех комиссий. Например, Саванды настоял, чтобы его избрали еще и начальником комиссии по баранам и козлам-производителям.
   Буян не доверял Чудурукпаю, поэтому всегда присутствовал на всех собраниях сумона. Под его руководством приняли инструкцию:
   «1. Строить и ремонтировать ограды полей (учитывая важность работы, создали комиссию по оградам).
   2. Еще paз правильно разделить поля для сева и сенокоса.
   3. Проводить работу по очистке семян.
   4. Правильно регистрировать производителей – коней, быков, баранов, козлов.
   5. Находить и уничтожать волчьи норы с волчатами.
   6. Вести борьбу с сусликами, как только они покажутся из-под снега…».
   На этом же собрании Буян предложил:
   – Надо создать комиссии по лесу и по рыбе, товарищи. Члены сумонного правления посчитали предложение дельным и дополнили решение:
   «1. Запретить срезать свежую иву, делать из нее бороны, плести заборы, начальником комиссии назначить Торлука.
   2. В Барыке рыбу, которая весной мечет икру, запретить ловить сетями. Если во время полива рыба выскочит из воды, то поймать ее и обратно отпустить в канаву. Начальником комиссии назначить Нарамандыпа».
   Среди начальников комиссий особо отличался Саванды. Народ удивлялся, как он успевает в двух комиссиях. Но Саванды старался, это было видно.
   Однажды он проводил собрание комиссии по сусликам. Поскольку разговор был серьезный, то временно забыл Саванды, что богат и себе не рад, забыл свое партизанское прошлое, снял рваную шинель и ножны без сабли. Забыл свой гонор – дело важнее. Но «буденовку» с красной звездой оставил.
   – На повестке дня один вoпpoс, – прищурив левый глаз, Саванды оглядел членов комиссии, – усилить борьбу с сусликами и мышами. Как вы думаете, сколько корыт зерна унесет мышка за одну весну? Не корыт даже, а мешков?
   Спор был горячим. В конце концов, пришли к выводу, что нужно собрать для уничтожения грызунов молодежь и детей. А сусликов и мышей не только ловить капканами и заливать норы водой, – еще и ставить петли, самострелы, выкуривать дымом и т.д.
   В этот же день неугомонный Саванды собрал комиссию по баранам и козлам. Дал указание пастуху Халбаа:во-первых, козлы и бараны не должны пастись вместе с овцами и козами, их нужно пасти отдельно; во-вторых, чтобы приплод был хорошим, баранов и козлов откармливать как следует; в третьих, нутрецов заколоть на мясо; в четвертых, применять передовой опыт, то есть сделать войлочныепредохранители для баранов икозлов.
   Саванды долго «солил» пастуха:
   – Если не справишься, на самом применим передовой опыт, сделаем тебе самому предохранитель.
   О своей работе Саванды чуть ли не каждый день докладывал Буяну, благо, жилипо соседству. Начальник по сусликам, мышам, баранам и козлам несчитал это обременительным.
   …Прежде чем зайти к Буяну, Саванды облачился в старую одежку. Войдя в новую юрту брата, осторожно начинает разговор:
   – Патрон-сатрон есть, партизан Саванды есть.
   Буян листал кипу номеров газеты «Тувинская аратская правда».
   – Я и богат, и себе не рад… Комиссия по сусликам…
   – А-а, руководитель сусликов… – оторвавшись от газет, проворчал Буян.
   – Комиссия по производителям…
   – Отстань наконец от меня с сусликами и баранами! – вскипел Буян.
   – Не ты ли создал эти комиссии?
   – Естьтвоя комиссия или нет, все равно скот погибает.
   Саванды не сдавался:
   – Скот-то не я, а волки, наверное, едят.
   – А где твои бараны-козлы? Приплоду становится меньше, сколько их ни откармливай?
   – За овцами не я, а, скорее всего, бараны ходили. А если бараны ходили, то у баранов и спрашивайте, где приплод!
   Буян по старой привычке схватился за наган:
   – Пошел вон! Какое мне сейчас дело до твоей живности, ты сам своими комиссиями руководи! Я тут важный вопрос не могу решить, голову ломаю.
   Саванды, забывая о гоноре, выскочил из юрты.
   Буян остался сидеть за газетами.
   *   *   *
   Время было такое. Лихое, напряженное и бурное. Каждый день вносил изменения в жизнь Тувы, приносил что-то новое.
   Еще вчера нужно было создавать различные комиссии, а сегодня появилось новое слово – «кооператив». Что это такое? Пока никто из хошуна не приезжал, не объяснял, и в газете «Тувинская аратская правда», которая издавалась на монгольском языке, об этом тоже еще не писали.
   Араты сразу же спросят о новшестве у секретаря партячейки, что он им ответит?
   Неожиданно  Буян  вспомнил: «Губанов!». Вскочив на коня, поскакал в сторону Баян-Кола.
   Ранняя весна. Аалы только-только перекочевали с весенних стойбищ. Скоро начнется сев. Самое беспокойное время для «начальников» комиссий по каналам, караганнику и сусликам.
   Улуг-Хем встретил Буяна ласково. Сколько раз видел он эту сильную, неукротимую реку, сколько раз ему приходилось переплавляться через нее, и все не мог он ею налюбоваться. Буян никогда не терял к ней интереса, как к первой возлюбленой. Только подойдет к берегу, сердце разволнуется и начнет сильнее биться в груди. В последний раз Буян переплавлялся через Улуг-Хем вместе с Карой. Тогда по руслу шли опасные рыхлые льды. Буян и Кара возвращались после победы революции. Они были уверены, что сейчас немного отдохнут – как следует, свободно. Но  какой  там  отдых.  Новое государство  поставило  перед  новыми  гражданами  новые  цели.
*   *   *
   Буян слез с коня и долго стоял на берегу, смотрел на лед, который только-только стал таять. Ближе к берегу льдины плавились и каждой продольной тонкой гранью ярко сверкали на солнце. Буян вдруг вспомнил: в трескучий мороз Улуг-Хем, уступив горячему желанию Буяна, спас Анай-Кару, выбросил ее на берег. А вот золото Севээн-Оруса, «легкие деньги», доставшиеся ему с потом народным, ушли на дно Улуг-Хема, забрав с собой жену Домогацкого Серафиму Мокеевну. Многих не отпустил Улуг-Хем.
   Волны Улуг-Хема ласковы, холодны и ведут себя странно – человек с чистой душой в этой реке не тонет. Сколько ни мучайся, будь тяжелым, как камень, все равно очутишься на поверхности; а вот грязная душа обязательно потонет, пойдет ко дну, даже если человек веселый, быстрый, легкий.
   Буян переплыл Улуг-Хем на лодке.
   Губанов сидел дома. Валя быстро собрала на стол.
   – Дядя Буян приехал, – подбежал сын Губанова, заметно выросший и окрепший маленький Саша. – Дашь на коне покататься? Ты только не удирай, а то мама с папой опять ругаться будут.
   – Я  повзрослел,  а   взрослому  человеку  негоже   удирать, – улыбнулся Буян. – Чего убегать-то, вот сам приехал.
   – Я знаю, у тебя есть пистолет! – горячо прошептал мальчик на ухо Буяну, обняв его.
   – Kто тебе такое сказал?!
   – А вот слышал от одного человека.
   – Кто он?..
   – Нельзя говорить. Ты мне покажешь?
   – О-ой! Оставил дома.
   – Правда, что тебе его подарил красный командир?
   – Правда. Щетинкин подарил.
   Маленький Саша замолчал, задумался. У Буяна тоже голос пропал, он думал об обещании Белой и Зелено богинь о том, что и у них с Карой будет сын.
   – Как это ты надумал приехать? Обычно не дозовешься, – спросил Губанов. – Кара что ли выгнала? Или сам удрал? Не стыдно мужчине?
   – Какое удрал, не смеши, – ответил Буян.
   – Ну, рассказывай, рассказывай. Слышал, ты стал секретарем партячейки?
   – Никогда такой работы не видел: день и ночь, и снова вдруг день.Об отдыхе некогда думать, с женой редко видимся.
   – Вот удивил. Мы с Валей такие же.
   – Слушай, я за советом. Еще вчера хотели увеличить поголовье скота, провести сев. Люди все заняты: комиссия по земледелию, но джуту, по каналам, по воде… Сегодня появились какие-то кооперативы. Я в этом ничего не понимаю. Ты разобрался?
– Просто решили создать колхозы, как в России, – объяснил Губанов. – Кооператив – это коллективное хозяйство. Его основа уже заложена в вашем быте. Например, вы живете аалами, с детьми, родственниками, близкими, – группами. Вместе растите скот, вместе сеете. Это и есть первая ступень кооператива. А дальше – люди собираются, когда хотят что-нибудь сделать.
   – Делать войлок, белковать…
   – Вот-вот. Когда охотники идут белковать, они как одна веревка. Соединяют продукты, петли, добычу делят поровну. Это и значит кооператив.
   – Наши комиссии тоже похожи на кооператив?
– Верно. Только кооператив еще сплоченнее. Если вам кузнеца Дарта, кожеобработчика Намчыл-Хуурака, Энге-Мадыра, делающего уздечки-недоуздки, мастера по юртам Йымбу и еще нескольких мастеров собрать, почему бы не создать кооператив? Сделанные имивещи можно продать государству, народу, заработать деньги. Пусть будет и швейный женский кооператив. По выращиванию скота, сенокосный. Мы вот надумали в Баян-Коле соорудить водяную мельницу и создать кооператив по перемолу муки. Везите пшеницу, ячмень. Перемелем недорого.
   – Понял я, – переведя дух, улыбаясь, ответил Буян. – Одна твоя голова, Саша, как целое наше министерство пропаганды! Слово одно, кулака два!