Попутчицы

На следующее утро я написала маме записку: «Ухожу к дедушке Минею» и поминай, как звали!

Прихватив с собой кусочек хлеба, я шагаю по дороге, зная, что за мной не побегут. А вокруг благодать: воздух полон грибного запаха и опавшей листвы. Ах, какой чудесный чистый воздух в этих местах: здесь нет зловонной Черной речки, нет Смоленского кладбища, и не пахнет тленом из разрушенных склепов и провалившихся осевших могил! Хорошо здесь — благодать.

Пройдя добрую половину пути, я увидела на дороге трех женщин. Двое пожилых стояли спокойно, а третья — молодая, «выкамаривала» всевозможные пируэты и фигуры всем своим телом. Она, то высоко взмахивала руками, будто тонула, то вдруг, сжав кулаки, прижимала руки к груди и бросалась на стоящих рядом попутчиц, словно желая их избить. И тогда пожилые немного пятились от нее и вновь стояли, как вкопанные. Такое необычное поведение молодой женщины привело меня к мысли, что эта особа перебрала изрядно. Но когда я приблизилась к компании женщин, то узнала, что это не так — все были трезвы, а молодая девушка была просто больна. Так мне сказали пожилые. Ее заболевание было поистине немыслимое и называлось оно очень смешно «Пляска святого Витта». На мгновение я подумала, как бы не заразиться эдакой срамной болезнью, чего доброго и не вылечишься. Но видя, что женщины не боятся, я тоже успокоилась.

Дальше мы шли вчетвером, все было спокойно, только молодая девушка не разговаривала, зато много говорили пожилые, которые также были больными: одна, водянкой, другая, недержанием мочи. Из их разговоров я узнала, что все трое идут в больницу, надеясь там найти помощь, но одновременно сомневались в том, что существуют такие лекарства, которые могут вылечить их недуги. Страдающая водянкой, задыхаясь, постоянно твердила:

— Нашшот лекарства не могу сказать, война! Поди, все лекарства на войне, а вот святой воды надо ба, надо ба!

Переговариваясь между собой, мы вышли в поле, и в это время с головы «плясуньи» слетела косынка. Боже мой, что здесь началось! Дуня, как звали молодую девушку, внезапно вновь замахала руками, как ветряная мельница, затопала ногами и начала крутиться около платка, как будто намеревалась втоптать его в грязь дороги, но не знала, с какого края лучше подойти. Женщины подобрали косынку, а Дуня все месила и месила то место, где лежал злосчастный головной убор.

А мы стояли и ждали, когда пройдет приступ. В конце концов, Дуня успокоилась, и женщина, у которой было недержание мочи, начала повязывать голову Дуни платком, за что получила от нее кулаком по макушке. Конечно, больная «плясунья» хотела поблагодарить за помощь, но получилось совсем наоборот. От этого Дуня еще больше разволновалась, видимо думая, что обидела женщину, которая хотела ей помочь.

Вот здесь-то и начался настоящий индийский танец из «Индии чудес»! Дуня то извивалась, расставив ноги в разные стороны, то начинала топать ими, махая руками…

Я была поражена всем этим зрелищем до глубины сердца, а получившая тумака пожилая женщина уговаривала Дуню:

— Успокойся, Дуня. Я же понимаю, что ты не нарочно меня стукнула, а так получилось, и я не сержусь на тебя. У меня вот тоже болезнь, а что поделаешь? Ничего не могу поделать, и только приходится самой себя стыдиться!

Больная водянкой согласно кивала головой и, тяжело дыша, твердила:

— Надо ба, да, нету-ка святой воды, надо ба.