Глава одиннадцатая

Не раз говорили между собой Сульдем и Кежикма, что вырастут дети, обзаведутся семьями, отдельно жить станут, опустеет их старая юрта, и придется им двоим доживать свои годы в тоске и одиночестве… Дети выросли, а скучать-то и некогда. Забот и хлопот все прибавляется да прибавляется.
Соскар подлатал шалаш возле юрты родителей и перебрался в него вместе с Хойлаар-оолом, чтобы не стеснять старшего брата — у Саванды и без них тесно. Вроде бы вся семья вместе, рядом, а никак Сульдем с сыновьями не столкуется, не может понять их.
Зашел как-то к Соскару. Тот топор точит. Даже не топор — топоры.
— Что делать собираешься?
— Топор всегда должен быть острым, — отвечает. Лето на вторую половину перевалило. Пришла пора сенокоса, а братья засобирались куда-то.
— В тайгу поедем. Лес рубить, — заявил Соскар.
— Зачем тебе лес?
— Дом строить.
Кежикма в слезы.
— Ой, сынок! Хватит — пожил уже в доме… Опять беда приключится…
— Если ты не испугаешься, кто испугается, мама… — Соскар положил широкую ладонь на голову матери.
Отец вмешался:
– Брось это дело, сынок! Соскар ни в какую:
– Пусть и этот сожгут. В Чээнеке лиственницы хватит.
Вот и поговори с ним. Саванды свое мелет:
— Я могу, и Мухортый может… Когда надо лес рубить? Летом. Кору ободрать — бревна до осени высохнут. Зимой вези к себе, строй избу.
Тут же он принялся ругать того, кто дом Соскара поджег, и, повторяя слова брата, грозился:
— Всех желтых лиственниц Чээнека тебе не сжечь, всех красивых девушек Барыка не погубить!.. Мой Мухортый зи­мой весь лес перевезет. Захочу — себе тоже дом построю. Я и богат, и себе не рад…
…Братья остановились в поросшей высокими ровными де­ревьями — одно к одному — лощине. Место хорошее, близко от дороги. Верный себе, Саванды, едва Соскар решил, где будут лес рубить, начал обряды совершать. Родной земле поклонился, ветки можжевельника запалил. Хозяину тайги самое лучшее из еды в жертву принес. Что-то бормотал при этом. Братья ему не мешали. Они сразу принялись валить, деревья.
Работать в жару было нелегко. Докучали комары и мош­ка. Вреднее их, говорил Саванды, разве только Мангыр чейзен.
Работали, конечно, только Соскар с Хойлаар-оолом. Саванды целый день возился у костров, подбрасывал в них сырые ветки, чтобы дыма было больше, чтобы гнус не мешал. Если разобраться, и он дело делал.
К вечеру с делянки поднимались на взгорок — там со всех сторон обдувало ветерком и можно было спокойно спать.
День так прошел, еще день. Снова поднялись к табору. Поужинали. Саванды тут же улегся спать, заявив, что рано утром работать надо… Соскар с Хойлаар-оолом засиделись у костра. Поговорили о том, о сём, подбросили в огонь побольше дров, чтобы до утра не погасло — на рассвете все-таки холодно, хотя и лето. Расположились уже ко сну, но внизу, в лощине, заржали кони. Прислушались. Кто-то ехал верхом в их сторону.
Всадник придержал коня у самого костра, спрыгнул на землю и шагнул к огню. Смелый, видать, человек! Пламя осветило его лицо.
— Буян! — Соскар бросился к брату.
Хойлаар-оол тоже повис на шее Буяна.
— Я вас еще днем с той горы увидал. Сразу узнал. Ждал, когда стемнеет. Вы зачем сюда приехали?
— Лес рубим. Новый дом строить буду.
— Молодец!
— А ты куда, Буян? — спросил Хойлаар-оол.
— Пока с вами вместе поработаю, а там видно будет…
От громкого разговора проснулся Саванды.
— А-а, Буян! Я знал, что ты приедешь.
— Откуда? — удивились братья.
— Я могу, и Мухортый может, — подмигнул Саванды. — Прошлой ночью тебя во сне видел.
Наутро он засобирался домой. Спина, сказал, одеревенела, не сгибается. Простыл, сказал, от сырости. Может, и вправду занемог, да ему и соврать ничего не стоило. Держать его не стали — появление Буяна прибавило братьям сил.
— Смотри, никому ни слова! — наказывал Соскар. — Только отцу с матерью шепни, что Буян с нами.
— Я силен, Мухортый тоже силен, — разобиделся Саванды. — Когда меня пытали у Шагаачы чагырыкчи, по щекам били, я хоть слово сказал, хоть кого выдал? Я и богат, и себе не рад!..
Уселся на коня и заспешил к дому.
— Что стоит таким здоровым парням лесу нарубить! — крикнул на прощанье братьям. — Ждите, я вам продукты привезу. Больше леса валите, чтобы нам с Мухортым зимой работа была!