Глава 6

Ночью Самдар охранял скот, по привычке перевернув ступу и сидя на ней. Скотокрад удал — может вмиг заарканить лошадь или на скаку схватить овцу за загривок. Время перевалило за полночь, глаза начали слипаться. Сказывался возраст. Чтоб не поддаться дремоте, он про себя спел под мелодию Алаша о родных просторах, о синих горах. Повторив песню несколько раз, он снова погрузился в думы. В летние прохладные ночи какие только мысли не приходят в голову. А сейчас почему-то ему вспомнилась бурная жизнь Кара-Даша.
Когда он работал на большой стройке, его интересовало множество машин: и легковушки для даргаларов, и автобусы для пассажиров, и грузовые машины, и водовозы — каких только нет. Он на своем Алаше, Эдегее бывало, на лошадях да на волах или пешком перекочевывал на стойбища по временам года, иногда перенося свой скарб на спине. Время новое. Что, если купить грузовую машину? На ней кочевать? Благо, рулить сыновей хватает. Совхозные чабаны ведь так и переезжают. А если единоличник так перекочует, что, река искривится или народ укоротится, что ли? Однажды утром он засунул старый матерчатый мешочек с пачками денег в обветшавшую ватную фуфайку, закинул её за спину и пошел к директору близлежащего совхоза. После традиционного приветствия спросил:
– Сколько стоит синий колесный трактор-бычок? Или грузовая автомашина? — и, склонив голову набок, весь превратился в слух, словно сохатый, услыхавший треск сучьев в тайге.
Директор прекрасно знал о большом состоянии Самдара, поэтому, рассмеявшись, объяснил ему, что хотя их стоимость гроши для такого богатого человека, как Самдар, но это государственная собственность, и продать её частнику нельзя. Директор в наполненном дымом кабинете тогда не смог ответить на простой вопрос: «Почему?»
Нельзя продать частнику ни трактора, ни грузовой автомашины. Почему? Смысл этого Самдар никак не мог понять. Можно купить легковые машины, двух- и трехколесные мотоциклы. Но они такому, как Самдар человеку, ухаживающему за многочисленным скотом, ни к чему, от них мало пользы. Разъезжать на легковушке, мягко покачиваясь – что в ней толку? Ему нужен трактор или грузовая машина для хозяйства. Нельзя да нельзя! Если по-простому рассуждать, не видно причины этому запрету, но все-таки в чем-то кроется его загадка. В чем она? Образованные парни, хотя и знают, не скажут…
Он не заметил, как заснул – ступа под ним опрокинулась. Пока суетился, сон немного отодвинулся. Сел поудобнее, глаза снова слиплись, и он снова упал. Так, пока раз за разом перевертывая ступу, вставал и садился снова, дремал он, небо на востоке забелело, и птицы защебетали.
Черная юрта Самдара часто стояла одиноко на Эдегее, на Алаше. Люди говорили, что хозяин юрты, смуглый мужчина в рваной одежде, отстал от жизни на целый век: не заготавливал сена впрок скоту — только нарвет немного мягкой травы для молодняка; не строил в загоне теплой кошары — соорудит только открытый навес; зимой не гонит скот на водопой — тот ест белейший снег; не дает им соль-лизунец — гонит их далеко на солончак, говоря, что только минеральные соли укрепляют зубы; большой подмоги у него нет — сам, один-одинешенек ходит за скотом; юрту свою никогда не обновляет — как была древняя, так и осталась, и весь его скот — тувинской местной породы. Каким бы ни был он сам и его жилище, директора совхозов, ветеринары, зоотехники, получившие в далеких городах большущее, как заоблачные хребты Алаша, образование, зачастили в его черную юрту.
– Самдар, акым[1], план по мясу не выполняем, сдай свой скот на наше имя, деньги сразу же перечислим!..
– Самдар, помоги, сдай шерсть, мы примем!..
– Приехали к вам вести крупный разговор, акым, план по сдаче скота нас душит…