Глава тринадцатая. Черный Бурбу

– Что вы здесь делаете? Что случилось?! – Анна взволнованно требовала ответа от Кима, сидящего на крыльце.
Ким, не шевельнувшись, спокойно ответил:
– Вас стерег. Подумал, вдруг ночью станет страшно. Здесь тайга, бродят медведи, волки.
…Почти дойдя до калитки, Ким вдруг быстро вернулся и посмотрел Анне прямо в глаза. Солнце выглядывало из-за вершин тайги, и лица были освещены утренними лучами.
Проводив его взглядом, Анна пожала плечами: «Странный».
Позавтракав, она сразу стала приводить в порядок рабочий кабинет. Амбулатория здесь же, в доме. Дима и Ким предупреждали ее, что пациенты придут сразу, поэтому надо приготовить инструменты, медикаменты, расположить их, как учили. Не успела Аня навести порядок, как появились первые посетители.
В фельдшерском пункте начался прием. В первое утро туда пришли четыре человека.
И только за последним пациентом закрылась дверь, как крылечко вновь заскрипело. Анна вышла на порог. Перед ней стоял Ким с огромной охапкой цветов. Вся его одежда – брюки, безрукавка, небольшая шапочка на голове – были из нового коричневого сафьяна. Сверкали черные сапоги, рубашка была бела, как первый снег, горел ярко-красный галстук. Аня непроизвольно зажмурилась и потрясла головой.
Он потянул девушке букет:
– Поздравляю вас с первым рабочим днем, эмчи.
– Спасибо.
В минуту, когда она принимала цветы, Ким изловчился и поцеловал ей руку. «В такой глухомани!» – успела подумать девушка. Они вошли в дом.
– По корейскому обычаю рабочее место девушки должно быть украшено, – Ким поставил несколько оставшихся у него цветков в вазу.
Дом преобразился, наполнившись яркими красками и лесным запахом.
– У корейского народа замечательные традиции, – восхищенно улыбнулась Аня. – Как хорошо, что вы их не забываете. Спасибо вам.
В Эми нет тяжело больных людей. Анна обошла все дома, каждого узнала в лицо. Счастливая, приняла ребенка у молодой русской женщины. Девочку, недолго думая, назвали Аней. А по тувинскому обычаю, если ты перерезаешь пуповину младенцу, то считаешься его кырганавай. Так, весело и странно, еще не выйдя замуж, она стала бабушкой. Какая радость!
В Москве Анна запоем читала приключенческие книги, будто заранее знала, где будет работать. Золото – это всегда приключения – думала она, и легкий холод шел по коже…
Подруги? Серенмаа увлеченно каталась на коньках. Дакый-Сурун не вылезала из театров. Сарыг-Тараа пропадала в музеях. Хууракпан совершенно теряла голову от столичных магазинов и рынков.
Аня слушала щебет подружек, иногда присоединялась к ним в их походах по театрам и магазинам и даже выучилась кататься на коньках, но все равно продолжала читать в любую свободную минуту и ночами. Приключения… настоящие приключения с храбрыми, умными, чистосердечными, мужественными героями, находчивыми, ловкими!
И вот на краю света, посреди тайги, в маленьком поселке Эми добывают золото. Люди, которые добывают драгоценный песок, совсем не похожи на героев книг и золото здесь имеет совсем иное значение. Его добыча – просто повседневная работа.
У одного из старожилов Аня выспросила легенду, связанную с названием поселка.
Давным-давно на месте, где сейчас озеро, жил-был очень жесткий хан по имени Элчиген. Был у Элчигена роскошный дворец и бесчисленное множество слуг. Одна беда была у хана – родился он с длинными, мохнатыми ушами. Чтобы скрыть это, он казнил каждого приглашенного брадобрея, каждого несчастного цирюльника. Потом у заграничных лекарей  хан нашел лекарство, и уши у него стали человеческими. Но однажды, при перекочевке, испугавшись наводнения, он, убегая, потерял это средство. С тех пор местечко и называется «Эми», «лекарство».
Слух о том, что в поселок приехал фельдшер, быстро распространился по окрестностям. Жители села и оленеводы называют Анну «доктор Аня», молодежь – «красавица Аня». Иногда она задумывалась о том, что может остаться в Эми навсегда.
Однажды хлопнула дверь и в кабинет, где Сузунмаа принимала пациентов, вошел молодой человек в военной форме. На воротничке его кителя алели ромбовидные знаки. Капитан, стройный как струна смуглый красавец. Аня слышала про него – работник органов внутренних дел приехал в Эми несколько дней назад. Фамилия у него Бурбу, а люди зовут Черный Бурбу, Кара Бубу. Ане стало не по себе. Стараясь казаться спокойной, она спросила:
– На что жалуетесь, дарга? Я слышала о вашем приезде.
– У вас хороший слух, эмчи – капитан, не дожидаясь приглашения, он сел на табуретку. Скрипнул желтый ремень. – Вы и есть доктор Анна, красавица Анна. Что же, если пришел к врачу, надо показать горло. А-а-а…
В голосе Бурбу слышалась издевка. Анна сделала вид, что не замечает ее. Спокойно заглянув в горло, она констатировала:
– Вы здоровы, капитан.
Он улыбнулся и неожиданно спросил:
– Откуда к вам поступают медикаменты?
– Из Кызыла. А какое это имеет отношение к вашему горлу, дарга? Откуда такой повышенный интерес к сельской амбулатории?
– Служба такая, доктор, – холодно ответил капитан. – Медики, доктор Анна, у нас на особом контроле.
– Что же, дарга, можете записать, что мое рабочее место не соответствует современным требованиям. Повышенная влажность. Нет шкафов. Медикаменты портятся еще до срока годности.
– Так-так, понятно, – Черный Бурбу встал с табуретки. – Завтра зайду.
Он вышел, не попрощавшись и не оглянувшись, вновь громко хлопнув дверью и оставив Анну в недоумении.
Бывают же такие дни, когда ни одного пациента… Иногда она жалела, что в Эми так мало народа. Отвлечься бы от тревожных мыслей, заняться делом… Все валилось из рук. Что нужно от нее Бурбу?
К счастью, забежал Ким. Он тоже был встревожен.
– Приходили к тебе?
– Бурбу. Что ты о нем знаешь?
– Он не один. Несколько следователей приехали. 
От волнения оба разом сменили уважительное «вы» на «ты».
– Что они расследуют?
– Давнее дело. Тебя еще здесь не было.
– Какое?
Ким мялся, не решаясь ответить:
– Я думаю, это дело Чиж-Кулковского? Столько времени прошло, что старое ворошить?..
Ким в ярости сжал кулаки.
– Поганые ищейки.
– Ким, почему Черный Бурбу пришел ко мне?
Ким улыбнулся:
– Аня, для врачей нет ни начальников, ни простых людей. Все люди.
Посетив раз Анну, Черный Бурбу больше пока не показывался. Говорили люди, что с другим начальством бывает то там, то здесь. Один раз Черный Бурбу пристал к Демир-Хая: расскажи про Хойлаар-оола и Лизу. В другой раз от Кима пытался добиться, кто такой Лю? И почему Лю, когда по-настоящему человека Ай My звали? Ким дураком прикинулся, мол, Лю китаец, а сам он корец, откуда неразвитому рабочему корейцу знать? Бурбу перья распушил: как он, Бурбу, участвовал в перестрелке с Чиж-Кулаковским, Мончараком и Барсуком…
К Анне следователь зашел вновь лишь через два-три дня. На форме ни складочки, хромовые сапоги так и блестят – муха поскользнется. Поправил желтый кожаный ремень, зашагал взад-вперед по комнате, поскрипывая сапогами. Пошутить изволил:
– Говорят, вы сердца хорошо лечите. Особенно молодые. Мое не посмотрите, эмчи?
– Вам нужно обратиться к кардиологам, дарга.
– Что делать, если мое сдаст здесь, в медвежьей глуши?
– У меня есть валидол, дарга. А если потребуется, напишу направление к кардиологам.
– И все?
– И все.
– Жаль, эмчи.
– Все, что могу, дарга.
Опять неожиданно:
– Вы знаете Петрова?
– Нет.
– Он здесь работал.
– Я здесь недавно.
– Хойлар-оол ваш брат?
– Зачем это, дарга? Да, мой родной брат.
У Черного Бурбу будто пропал дар речи, он ходил по комнате, скрипя ремнями и сапогами.
– А Буян?
Лицо Анны загорелось румянцем негодования:
– Вы знаете всех моих родных братьев, дарга? Тогда, может быть, назовете и родителей? И скажете, как их здоровье?..
Тот на ходу ответил:
– Сулдем. Кобдинская война. Чинзе.
Подсел к столу и спокойно спросил:
– Приятно было играть с голубым чинзе, доктор?
У Анны что-то застряло в горле. Пропал голос. Почти теряя сознание, она вдруг вспомнила, как бабушка щипцами вытащила из огня шапку. Почувствовала запах горелого. Чинзе сжигал ладони.
Бурбу смотрел на девушку с черными, как весенняя ночь волосами, в белом, как первый снег халатике: она и впрямь красива. Тонкие кисти рук, светлая кожа, густые черные брови. Красивая, даже когда печалится, грустит и задумывается. А если бы улыбнулась, засмеялась, развеселилась – какая красота явилась бы миру! Кто посмел бы взглянуть в ее сияющие глаза?.. Кто не умер бы от любви? Все, только не работник органов внутренних дел.
– Завтра предстоит эксгумация, – сообщил Бурбу сухо. – Будем вскрывать могилы.
Анна, еще чувствуя в ладонях горячий шарик, отстраненно спросила:
– Какие могилы?..
– Тех, кого убили грабители. По правилам следствия необходимо еще раз проверить, как они скончались. Нужна эксгумация, а потом экспертиза. Раньше здесь не было фельдшера. Свидетельство о смерти отсутствует. Поскольку вы медик, сообщаю вам, что завтра вы как официальное лицо будете участвовать в эксгумации.
Сузунмааа сопротивлялась:
– Я не эксперт. Я всего лишь фельдшер, акушерка. Яроды принимаю.
– Выхода нет, – хмуро сказал Бурбу. – Здесь только вы имеете медицинское образование.
– Я не смогу! – только сейчас начав осознавать, в чем ей предстоит участвовать, вскрикнула Анна.
– Вы, фельдшер, имеете воинскую обязанность.
– Родственник не имеет права участвовать во вскрытии могилы, дарга.
– Чей родственник? — сделал удивленное лицо Бурбу.
– Мой бедный отец, Ай My, китаец. Мой отец…
Анна заплакала. Сказала – отец – и не хватило воздуха, а горячимее слезы не капали, а лились по щекам. Капитан улыбнулся:
– Успокойтесь. Будьте готовы.
Бурбу легко поднялся и пошел к двери, сверкая амуницией, переливаясь дорогим сукном костюма. И вдруг вернулся. Наклонился, чтобы взглянуть Анне в глаза.
– Не могу, – дрожащим голосом повторила Анна.
Бурбу повторил:
– Завтра – эксгумация.